Письмо №214

Письмо №214. К А.К.Нунну (черновик)

(Палантир, #12)

[Ответ читателю, указавшему на очевидное противоречие во “Властелине Колец”: в главе “Званые Гости” сказано, что Хоббиты на своих днях рождения дарят подарки другим; а Голлум называет Кольцо “своим деньрожденным подарком”, и в главе “Тень прошлого” указывается, что в его народе подарки на день рождения получали. Мистер Нунн продолжает в своем письме: “Итак, следует признать: либо (1) Народ Смеагола не был родственнен Хоббитам, как предполагал Гэндальф (т.1 стр.62); либо (2) Хоббитская традиция раздавать подарки была совсем недавней; (3) Обычаи Дубсов [народа Смеагола-Голлума] отличались от обычаев остальных Хоббитов; или (5) [sic!] это ошибка в тексте. Я был бы очень Вам признателен, если бы Вы нашли время для разъяснения этого важного вопроса.” ]

[ Письмо не датировано; вероятно конец 1958-начало 1959.]

Дорогой мистер Нунн,

Я не создавал научной модели ¹; и в вопросах Третьей Эпохи больше записывал, чем придумывал. Я полагаю, что если в моих записях и были ошибки, то не из-за ошибочности самих сведений, а из-за их неизбежных сокращений и неполноты. Мне пришлось много “сжимать”: я пытался излагать все в виде рассказа, и некоторые вещи, не имеющие непосредственного отношения к нему, пришлось выбросить.

В вопросе подарков и очевидных несоответствий, на которые Вы обращаете внимание, мы можем отклонить альтернативы (1) и (5). (Кстати, Вы пропустили пункт 4).

В отношении (1): На стр. 62 Гэндальф действительно говорит “я предполагаю”; но этот речевой оборот - дань его характеру и мудрости. На более современном языке он сказал бы “я прихожу к выводу”, то есть он сформировал мнение не на основе личного наблюдения, но пришел к нему логическим путем. (В Приложении В сравните даты прихода Волшебников и разделения Хоббитов на три народа). Гэндальф абсолютно не сомневался в истинности своего утверждения - стр.63 “И все-таки это правда...”.

Пункт (2) больше похож на правду; но на странице 35 ясно сказано “обычай Хоббитов” (а такое название предполагает, что речь идет о всей расе, а не отдельных народах), а не “обычай Хоббитов Шира”, и не “ширский обычай”. Так что речь идет о том, что раздача подарков была принята во всех хоббитских народах, в том числе и у Дубсов, еще до их разделения. Истинным кажется предположение (3) - глубоко укоренившийся обычай после разделения на народы мог в каждом их них видоизмениться.

С возвращением Дубсов в Дикоземье всякие контакты с соплеменниками прекратились. Было это в 1356 году ТЭ. Ссора Деагола со Смеаголом произошла в 2463 году, спустя 1100 лет. А Бильбо отпраздновал свой день рождения (кстати, именно в связи с которым и был затронут вопрос об этом обычае) в 3001 году ТЭ. Таким образом, разрыв между двумя этими племенами достиг 1650 лет.

Не все Хоббиты изменились, но кочевые Дубсы вернулись к более дикой и примитивной жизни в маленьких вымирающих общинах* ; в то время как Хоббиты Шира к 1400 году уже жили достаточно сложной социальной жизнью, управляемой до мелочей традициями (письменными и устными), в том числе и традицией родства и дарения подарков.

* Между 2463 г. и началом исследований Гэндальфа относительно Кольца (почти 500 годами позже) они, кажется, все вымерли (кроме, конечно, Смеагола); или бежали от тени Дол Гулдура.

Само собой, Шир нам известен лучше, чем прибрежные Дубсы. Хоть я и не очень углублялся в этот любопытный и очень показательный обычай, история Шира все ж изложена более детально.

Дни рождения были для хоббитов событиями большого общественного значения. Хоббит, праздновавший его, назывался на их языке рибадьян (ribadyan) - в соответствии с моими принципами перевода, использованных во “Властелине Колец”², это слово будет звучать как byrding^3А. С днем рождения было связано множество обычаев, хоть и глубоко укоренившихся в жизни, но все еще подчиняющихся сложному и строгому этикету, который превращал порой дарение подарков в чистую формальность - см. стр.35 “как правило, подарки были недорогими...” и далее, стр.46. Если внимательно рассматривать подарки,то именинник не только раздавал, но и получал подарки, но эти два обычая были абсолютно различны - по форме,происхождению и по смыслу. Получение подарков именинником было более древним обычаем, регулировалось гораздо большим числом правил и происходило раньше (поэтому и в описании званого вечера Бильбо этот обычай не фигурирует). (Не удивительно, что поводу ссоры Смеагола с Деаголом в книге ничего не указывается на этот счет - ведь рассказ ведет Гэндальф, которому не надо было ничего объяснять для Фродо (и для нас) в хоббитских обычаях).

Получение подарков: это был древний ритуал, связанный с родовыми отношениями. Он символизирует принятие именинника в члены семьи или клана, его признание.*

* С древних времен этот обычай совершался в память первого подарка новорожденному - дарения ему имени, которое и было его первой связью с кланом или семьей.

Ни отец, ни мать не дарят своим детям подарков на день рождения (кроме редчайших случаев усыновления); но глава семейства всегда преподносит ему что-нибудь - в знак того, что по-прежнему считает его членом клана.

Дарение подарков: этот ритуал не ограничивался рамками родства - и целиком был “на совести” именинника, который таким образом благодарил за услуги и дружбу, выказанные в течение всей жизни, а особенно - в прошедший год.

Необходимо отметить, что когда хоббитенок превращался из “младенца” в “ребенка”, т.е. начинал ходить и говорить (обычно это третий день рождения), он должен был делать подарки своим родителям, причем в прямом смысле - подарок именно должен быть сделан им самим - или найден, или выращен, или смастерен. Самые маленькие обычно дарили букеты диких цветов. Возможно, это форма “благодарения”, и она распространилась так широко, что даже в Шире такие подарки - из своих садов или огородов - стали обычными, особенно у небогатых Хоббитов.

По этикету Шира именинник получал подарки от родственников не далее двоюродного брата, причем живущих не далее 12 миль ^В от жилища именинника.**

** Отсюда хоббитское выражение “кузен с двенадцатой версты” - о родственнике, что так уперся в это правило, что не признает родства с живущими далее 12 миль (по его собственным расчетам расстояния, разумеется!)

Даже самые близкие друзья, если они не были родственниками, воздерживались от подарков. Сам Шир, по сути дела, представлял из себя сеть разрозненных общин, ранее бывших одним целым - и это правило достаточно четко определяло родственные отношения. Подарки вручались с глазу на глаз, накануне торжества, в крайнем случае - в день праздника, но никак не позже полудня. Показывать подарки кому-либо считалось весьма неприличным, чтобы избежать всяких неприятных неловкостей, что бывают на наших свадьбах (и чего особенно страшились в Шире).*

*На хоббитских свадьбах подарков вообще не дарили - кроме цветов, но уж их-то было немало - свадьбы обычно игрались весной или в начале лета. Снабжение же дома новобрачных всем необходимым ложилось на плечи родителей с обеих сторон, и они устраивали все задолго до торжества.

Подарки вовсе не обязятельно были дорогими. Каждый соразмерял их со своими средствами и мерой почтения к имениннику. Хорошим подарком считалась любая нужная вещь, и простой семейный знак внимания никого не обижал.

В рассказе о Смеаголе и Деаголе мы видим следы этого обычая. Оба они - не лучшие представители своего семейства. Определенно, они были близкими родственниками (в маленькой общине все родственники) и Деагол уже сделал подарок Смеаголу, хоть они и отправились за рыбой рано утром. Очевидно, Деагол не очень-то расщедрился для Смеагола, и тот недвусмысленно об этом заявил, пожелав себе Кольцо в подарок. Но скупой Деагол его оборвал, сказав, что и так достаточно потратился на подарок.

Раздача подарков именинником - кроме упомянутого выше подарка родителям**

** В более примитивных сообществах, живущих в маленьких клановых смиалах, именинник дарил подарок еще и главе клана. Смеагол, видимо, был сиротой и никому, кроме “бабушки” подарков не делал (а уж от этого не мог уклониться). Что же за подарок он готовился сделать? Уверен, что рыбу. Именно поэтому он и пошел на рыбалку - но не один. Как это похоже на Смеагола - подарить рыбу, пойманную не им, а Деаголом!

была еще и формой благодарности, весьма различавшейся в зависимости от возраста и статуса именинника. Владыка, или владычица норы (в Шире) дарила что-нибудь как всем живущим в норе родственникам, так и всем находящимся в услужении, а также ближайшим соседям. Обычно такая особа имела что-то вроде списка, в котором отмечались все поступки, хорошие и дурные, и в соответствии с которым дарились подарки. В качестве особого наказания могли и вовсе не подарить подарок - закон это вполне допускал. Как правило, подарки все же дарили всем - “недорогие, но приятные”. Бильбо в этом отношении зашел еще дальше - он дарил подарки всем, причем достаточно ценные. Гости приходил на его Праздник без подарков (да и дарить их было уже поздно, по хоббитским понятиям), кроме того, такой подарок выглядел бы как плата за праздник, что не могло не смущать хоббитов. Еще один интересный момент хоббитских обычаев - если приглашенный не мог прийти на праздник, то ему присылыли подарок вместе с чем-нибудь вкусным с праздничного стола.

Не удивлюсь, если эти детали для кого-то покажутся выпадающимим из общей картины обычаев хоббитов. Я же скажу, что даже с этими фактами мы имеем лишь очень приблизительную картину ширской жизни. С моей стороны было бы правильно включить это и многое другое в Пролог, страницы с 12, но я этого делать не стал. И так меня частенько упрекают в том, что введение в повесть слишком затянуто, скучно, и заставляет читателя просто пролистывать его.

Боюсь, что и мой ответ Вам слишком затянут. Кажется, Вы не просили меня о столь подробном исследовании. Но тут Вы и сами виноваты - Ваш живой интерес к хоббитской жизни заставил меня очень тщательно заполнить эту лакуну в повествовании. Сожалею, что не мог быть более кратким.

Однако, ответ на вопрос всегда порождает новые вопросы, и Вы видите, что простое упоминание “подарков” затрагивает такие важные вещи как родство, семейство, клан и т.д. Я предприму некоторое развитие своего исследования, чтобы заранее ответить на Ваши вероятные вопросы. Например, о “бабушке” Смеагола, которую Гэндальф называет властительнецей (сильной и богатой, см. стр.62) и даже называет “матриарх” (стр.66).

Насколько я знаю, браки хоббитов были только моногамными, и повторные браки были большой редкостью даже в случае ранней смерти одного из супругов. Все наследование шло по мужской линии, хоть патриархата у хоббитов и не было. Фамилия наследовалась по отцовской линии, жена принимала фамилию мужа, а главой рода был старший из мужчин. Если семья была очень большой (такой, как Тукки, например) и сохраняла свою структуру даже при большом количестве своих членов (мы можем называть ее кланом), главой являлся старейший мужчина, происходящий по прямой ветви от основателя рода. В самой семье никогда не было “монархии”. Единоличного правления не было, и можно было бы говорить о “диархии”, так как хозяин и хозяйка имели одинаковую власть. Но обязанности у них были разными. Каждый из них являлся представителем другого в случае его отсутствия (включая смерть). Никаких “вдовствующих королев” не было. Если супруг умирал, вся власть переходила в руки его вдовы, пока она сама не решала передать власть сыну или кому-нибудь другому.*

* Термин “глава семьи” не совсем точно отражает свойства этой власти. Если речь шла о больших хозяйствах, таких как “Большие Смиалы” или Брэнди Холл, власть была достаточно велика и включала подчинение всей округи. В меньших семьях она ограничивалась кругом живущих в доме.

И весьма возможно, чтобы властная и энергичная вдова так долго правила родом, чтобы успели подрасти ее внуки.

Лаура Бэггинс (урожденная Грубб) оставалась главой рода “Бэггинсы из Хоббитона” пока ей не исполнилось 102 года. Она была на 7 лет младше своего мужа (который умер в возрасте 93 лет в 1300 году по Ширскому Летосчислению) и была главой 16 лет, до 1316 года ШЛ, ее же сын Бонго стал главой только в возрасте 70 лет, и очень ненадолго - он рано умер, прожив 80 лет. Бильбо стал наследником титула только после смерти своей матери, Белладонны Тук, в 1334, когда ему было 44.

Тогда главенство над Бэггинсами подверглось сомнению. Наследником титула был Ото Саквиль-Бэггинс, но недвижимостью владел Бильбо. Ото стал бы полноправный хозяином, если бы его кузен Бильбо умер бездетным, но потерпел сокрушительное юридическое фиаско в 1342 году, когда “предположительно мертвый” Бильбо вдруг вернулся живой из своего приключения. С тех пор никто не осмеливался повторить его попытку и объявить Бильбо мертвым. Ото так и умер в 1412 году, а его сын Лото был убит в 1419. Жена Лобелия умерла в 1420. В 1421 году Бильбо (и Фродо) отправились за Море, и возник юридический казус - формально Бильбо оставался жив. Когда Сэмуайз стал Главой в 1427, он издал указ: “Если житель Шира в присутствии надежного свидетеля отправляется за Море с явно выраженным намерением не возвращаться, или в обстоятельствах, явно подразумевающих таковое намерение, он оставляет все права и титулы, должности, исполняемые или занимаемые; наследники же его немедленно вступают во владение таковыми правами, титулами и должностями, причем наследники определяются по желанию отбывшего и в соответствии с установленной традицией”. Полагаю, что титул главы перешел к потомкам Понто Бэггинса - вероятно, Понто II.⁴

Также широко известен и другой случай - с Лэйлией Великой ⁵ (или, не так учтиво, Толстой). Фортинбрас Второй, бывший Таном и Главой Тукков, женился на Лэйлии в 1314 году, когда ему было 36, а ей - 31 год. Он умер в 1380 году в возрасте 102 лет, а его жена дожила до 119 лет и скончалась в 1402. Таким образом, она правила Тукками и Большими Смиалами в течении 22 лет, и если была не всеми любимой, то уж точно незабываемой, настоящим “матриархом”. Ее не было на Празднике (1401 ШЛ) из-за ее веса, скорее, чем из-за возраста. Ее сын, Ферумбрас, не имел жены так как (предполагалось) не находилось желающих жить под руководством его матери. Будучи уж совсем толстой, Лэйлия любила поутру дышать свежим воздухом - слуги на специальном колесном кресле вывозили ее к порогу жилища. Однажды они не заметили порога и зацепились за него, заставив Лэйлию пролететь все ступенки вниз. Так окончила свою жизнь одна из Великих Тукков.

Повинна в этом печальном случае была Перл (сестра Пиппина), и, хоть Тукки и пытались удержать все в секрете, история эта получила огласку. Тогда на празднике вступления во власть Ферумбраса семья проявила свою формальную оценку событию: Перл была изгнана с церемонии и банкета; однако, достаточно долгое время спустя, она вновь стала появляться на собраниях, причем на ней сверкало неизвестно как ей доставшееся драгоценое ожерелье из жемчуга (в соответствии с ее именем), которое раньше хранилось среди прочих сокровищ Танов.

Были и другие правила, вступавшие в силу, если “глава” не оставляла наследника. В семействе Тукков, с тех пор как главенство было неразрывно связано с титулом и (первоначально военной) должностью Тана,* титул этот передавался строго по мужской линии.

* Этот титул и должность передавался наследнику незамедлительно, и не мог носиться вдовой. Однако Ферумбрас, с тех пор как стал Таном Ферумбрасом III в 1380, все время проводил в маленькой холостяцкой комнатке в Больших Смиалах - вплоть до истории в 1402.

В других больших родах главенство могло проходить через дочь умершего к его старейшему внуку (независимо от возраста дочери). Эта традиция имела место в более современных семействах, в которых не было ни древних записей, ни наследственных особняков. В таких случаях наследник, если он принимал титул, брал фамилию семейства матери, хоть и сохранял также и фамилию отца, которая ставилась второй. Так было с Ото Саквилль-Бэггинсом. После смерти своей матери Камелии он возглавил род Саквиллей, но не оставил надежд и на род Бэггинсов, который представлялся ему лакомым куском. Разумеется, это было совершенной нелепой претензией (если бы это все же произошло, он бы называл себя Ото Бэггинс-Саквилль-Бэггинс), и объясняет то возбуждение, в которое его привели оба исчезновения Бильбо - независимо от видов на собственность, которая сказала ему “прощай” при официальном усыновлении Фродо.

Думаю, что в хоббитских уложениях это был спорный вопрос, который во время правления Сэмиуса решался в каждом конкретном случае обособлено - влияло ли усыновление бездетной “главой” на право титулонаследования. В конце концов было признано, что усыновления члена другой семьи не имеет силы для наследования, ибо родство связано с кровью. Другое дело - усыновление члена семейства* при условии, что по возрасту он может считаться сыном.

* Носящие одну фамилию является, по сути, потомками одного пра-прадеда.

Этот аргумент (высказанный Бильбо), естественно, оспаривался Ото.

Строго говоря, нет причин считать, что Дубсы Дикоземья развили у себя “матриархат”. Нет никаких следов такой системы среди других Дубсов - Восточного Фартинга и Бэкланда, хоть в традициях и законах они и отличались от других. Использование Гэндальфом (или записывающим его слова, или переводившим их) слова “матриарх” несет не антропологический смысл, а вполне конкретное указание на то, что кланом правила женщина. Без сомнения, эта женщина пережила мужа и имела властный характер.

Полагаю, в приходящих в упадок и вымирающих поселениях Дубсов Дикоземья женщины (как часто бывает в таких условиях) женщины лучше сохраняли свой физический и умственный потенциал, что не могло не иметь значения. Но я думаю, что этой причины явно недостаточно для полного изменения их брачных обычаев и превращения их общества в матриархат или общество полиандрии (даже притом, что это бы объяснило полное отсутствие упоминаний отца Смеагола-Голлума). В это время на Западе существовало только единобрачие; другие же виды отношений воспринимались с отвращением, как вещи “что творятся только под Тенью”.

Я начал это письмо около четырех месяцев назад, но все еще не могу его закончить. Вскоре после получения Вашего письма моя жена, которая болела весь 1958 год, отпраздновала свое выздоровление тем, что упала в саду, да так, что разбила левую руку (она до сих пор в гипсе). Весь 1958 год был щедр на неприятности, а в связи с моим увольнением случилось много всяких изменений в жизни, требующих всего моего времени. У меня нет даже времени на “Сильмариллион”, хотя “Allen&Unwin” вовсю подгоняют меня...

[Здесь черновик заканчивается.]

Примечания Хэмфри Карпентера:

1. В письме мистер Нунн назвал Толкина “создавшим научную модель”. 2. См. “ВК” т.III стр.413 (Приложение F). 3. Производная от англо - саксонского “byrd”, 'рождение'. 4. Два Понто есть в семейном древе Бэггинсов из Хоббитона (“ВК” т.III стр.380), первый является предком Перегрина Тука и Мериадока Брэндибэка. 5. Лэйлия Большая не упомянута в “ВК”, но ее муж Фортинбрас II появляется в семейном древе Тукков Больших Смиалов (“ВК” т.III стр.381).

Примечания переводчика:

А. Часть этого письма появляется в “Комментариях к Властелину Колец” (М.Каменкович, В.Каррик “Властелин Колец”, литературно-художественное издание, “Терра”-“Азбука” 1994, СПб). Там довольно убедительно ассоциируется англосаксонский корень “byrd” с нашим словом “именинник”. Я посчитал возможным использовать это слово в переводе.

В. Там же приводится цифра в 18 верст. В переводе “ВК” (и, соответственно,в “Комментариях”) все английские мили переведены в версты, с увеличением в полтора раза.

Перевод Золтана Бардинга